Первая публикация посвящена директору Учебно-консультационного пункта Всесоюзного заочного лесотехнического института в 1953-1960гг., ветерану Великой Отечественной войны А.И.Щанову.

Александр Иванович Щанов родился в 1923г. в с.Онежье Усть-Вымского р-на. Закончил Усть-Вымское педучилище. В июне 1941г. был призван в армию. После обучения в училище, с февраля 1942г. воевал на Ленинградском и Волховском фронтах командиром пехотной роты. Был тяжело ранен и контужен. В 1943г. был демобилизован из армии и вернулся на родину, в с.Онежье. С конца 1943г. по июнь 1946г. работал в местной средней школе военруком, учителем истории, замещал должность председателя колхоза, заведовал отделом райисполкома. В 1946г. поступил на историко-философский факультет Ленинградского государственного университета.

Дальнейшая судьба А.И.Щанова связана с развитием лесотехнического образования в республике. Более четверти века трудился он в институтах города, являясь организатором и первым директором Сыктывкарского филиала Ленинградской лесотехнической академии (1953-1960гг.), директором Сыктывкарского филиала Московского института повышения квалификации руководящих и инженерно-технических кадров СССР.

За свой ратный и мирный труд А.И.Щанов награжден двумя орденами Отечественной войны, орденом Красной Звезды и 17 медалями, в том числе медалями «За доблестный труд в Великой Отечественной войне в 1941-1945гг.», «За доблестный труд в честь 100-летия со дня рождения В.И.Ленина», «Ветеран труда». Отмечен почетной грамотой Республики Коми и 50 грамотами центральных, республиканских и городских, партийных, советских организаций.

Александр Иванович с присущей ему активной жизненной позицией не прерывает связи с родным Лесным институтом. Продолжает регулярно выступать перед студентами и преподавателями.

Обладая разносторонними знаниями и высоким лекторско-педагогическим мастерством, он проводит большую общественную работу, выступает в молодежных и трудовых коллективах, в печати. Ряд его статей опубликовано в центральных и республиканских научных изданиях.

Представляем вашему вниманию статьи А.И.Щанова, посвященные его участию в освобождении г.Ленинграда.

Статья А.И.Щанова «У стен Ленинграда» в газете «Красное знамя», 19 июля 1995 года.

Текст из статьи: «В истории Великой Отечественной войны защита Ленинграда – одно из ярчайших проявлений героического духа нашего народа и нашей армии. Это город был гордостью, символом непобедимости великой страны. Фашисты боялись его, хотели стереть с лица земли. «С падением Ленинграда, - вещал Гитлер, - дух славянского народа будет серьезно подорван и… может наступить полная катастрофа». Вот почему германский вермахт бросил на Ленинград сверхмощную военную армаду с тем, чтобы с ходу разгромить Красную армию, и как нож в масло, войти в город, сравнять его с землей, соединиться с финнами, выключить из борьбы Балтфлот и с севера ударить на Москву.

Но свершилось «чудо»: более 50 отборных фашистских дивизий, солдаты которых топтали мостовые Парижа и Брюсселя, Афин и Белграда, Варшавы и Осло, впервые забуксовали, встретив упорное сопротивление. Однако ценой огромных потерь в ночь на 8 сентября, врагу удалось выйти к Ладоге и замкнуть кольцо блокады. А днем позже фашисты разбомбили Бадаевские продовольственные базы и склады. На глазах у ленинградцев горели последние килограммы муки, сахара, жиров… Но захват Тихвина с целью создания второго кольца блокады и соединения с финнами, был последним успехом фашистских войск под великим городом. В ноябре-декабре они были разгромлены там и отброшены за Волхов.

Мощнейшая группа армий «Север» не смогла выполнить своей задачи и помочь группе армий «Центр», подвергшейся разгрому под Москвой. Фашисты ни чего не смогли сделать с Ленинградом. Непокорный город жил, трудился, сражался. Тогда Гитлер начал люто мстить ленинградцам непрерывными бомбардировками и артобстрелами. Началась неслыханная по масштабам и продолжительности битва за Ленинград, зажатый в тиски блокады. Ровно 900 дней и ночей она гремела, не умолкая ни на минуту. Гитлер и вермахт делали все для того, «чтобы ни одна мышь не проскочила в Ленинград, чтобы… Ленинград выжрал самого себя». Гитлеровские генералы писали, что фюрер очень любил просматривать аэрофотосъемки вымирающего города, дабы еще раз убедиться: осталось ли еще в нем что-либо живое.

Но Ленинград сражался…

За неудачи под Ленинградом, спутавшие все планы Гитлера, фельдмаршал Фон Лееб был смещен и замещен генерал – полковником Кюхлером. Однако положение дел у фашистов не изменилось. Немца нужно было быстрее покончить с непокорным городом и высвободить силы, скованные здесь для Сталинграда. Под Ленинград скрытно перебрасывается с юга 11-я армия фельдмаршала Манштейна для решающего штурма упрямого города под кодовым названием «Нордлих» («Северное сияние»). Но советское командование, не ведая о фашистском плане, также готовило наступление силами войск 8-й и 20-й ударных армий волховчан и ряда других частей южнее Синявино. Волховчане должны были перейти Синюю речку, разгромить Мгинско-Синявскую группировку, и, выйдя к Неве, соединиться с войсками Ленфронта.

Я был тогда в должности командира стрелковой роты в составе 54-й армии Ленинградского фронта. И хотя участвовал в жесточайших сражениях в первую блокадную зиму, но и на том свете, наверное, не забуду Синявскую мясорубку в августе-сентябре 1942 года. Это было жестокое кровопролитное сражение. Каждая атака пехотных рот завершалась яростной рукопашной схваткой, не оставлявшей ни кому гарантий на жизнь. Редкие наши солдаты выживали после двух-трех атак. Обе стороны бились на смерть. И умирали противники в смертельных объятиях, вцепившись в горло друг другу. Наши воины боялись не врага и не смерти. Они боялись трех исходов: попасть в плен, оказаться безвести пропавшим и быть изуродованным. Нечеловечески тяжело нам было еще и потому, что в самолетах, танках, артиллерии враг превосходил нас тогда в несколько раз. И все же волховчане прорвали оборону врага, перешли Черную речку, углубились в боевые порядки немцев на глубину до 9 км, на фронте в 5 км.

К сожалению, частям Ленинградского фронта не удалось тогда преодолеть непреступные берега Невы, хотя и сумели они удержать два небольших плацдарма, один из них «Невский пятачок». Соединиться двум фронтам и вызволить Ленинград тогда не удалось. Противники вернулись на прежние позиции. Воины – волховчане с тяжелым сердцем покидали кровавые километры, отвоеванные у врага. Но это был и полный провал гитлеровских планов взятия штурмом города. Войска Манштейна были разгромлены. Немцы в Синявском сражении потеряли около 60 тыс. человек, 260 самолетов, 200 танков, 600 орудий и минометов.

Вермахт был вынужден даже усилить группу армий «Север» за счет свежих частей, прибывающих с Запада. Все это облегчило борьбу с вражескими полчищами под Сталинградом. Очень большие потери были и у нас. Я получил тяжелые ранения и контузию, пришел в сознание лишь на шестые сутки в Тихвинском монастыре, куда за нехваткой помещений поместили тысячи искалеченных и изуродованных воинов Волховского и Ленинградского фронтов. Открыв глаза и увидев на потолках и стенах храмовую роспись, в какой – то миг представил себя уже на том свете. Потом я встретил здесь к неописуемой радости земляка – сыктывкарца Николая Васильевича Потолицина, пулеметчика, тяжело раненного в том же побоище.

Невероятно тяжелыми были сражения по прорыву блокады в январе 1943 года. Немцы не сдавались в плен, бились до последнего патрона. С утра и до вечера шли тяжелые бои, переходящие в рукопашную. За семь дней была сокрушена неприступная вражеская оборона в Южном Приладожье и у рабочего поселка №1 в Синявино. 18 января 1943 года произошла долгожданная встреча войск двух фронтов. Ликовал наш многострадальный Ленинград. Радостная весть облетела весь мир.

И хотя положение Ленинграда улучшалось, но город был еще в осаде, враг, насчитывающий к этому периоду более 70 дивизий, стоял у его стен. За два года немцы буквально вгрызлись в землю. На всем протяжении фронта были мощные оборонительные линии глубиной до 25 километров и узлы сопротивления с неприступными дзотами и железобетонными дотами, системой многорядовых проволочных заграждений и минных полей. Враг рассчитывал отсидеться в обороне вплоть до пуска «чудо-оружия», обещанного Гитлером.

Ветераны битвы за Ленинград помнят. Как часто после массированной обработки вражеской обороны нашей авиацией и артиллерией, когда, казалось бы, не осталось уже «живого» места, а снег становился черным, и нам приходилось сбрасывать с себя маскхалаты, при наших атаках оживали все фашистские доты, поливая нас огнем. Даже при артобстреле доты толщиной железобетонных стен до 1,5 – 2-х метров, оставались целехонькими. Закрыть их огнедышащую пасть приходилось ценою жизни солдат, повторявших подвиг Матросова. Эти и объясняются большие потери наших войск под Ленинградом.

Битва за окончательное снятие блокады Ленинграда и освобождение Новгорода, начавшаяся 14 января 1944 года – одна из крупнейших в этой войне. В ней участвовали с обеих сторон более двух миллионов воинов. 20 января был взят Новгород. К концу 27 января наши войска отбросили врага от Ленинграда на 70-100 км. В этот день в городе – герое прогремел артиллерийский салют, возвестивший миру об окончательном снятии вражеской блокады.

… Еще и еще раз, осмысливая сегодня гигантскую и жесточайшую битву за Ленинград, многое из того, что было сделано под стенами великого города, даже самим участникам этих событий кажется невероятным. Страшно даже представить, что было бы, если б здесь не были скованы силы мощной группы армий «Север»! Удалось бы отстоять Москву, выдержать напряжение Сталинградской битвы, не дрогнуть под Курском? Более того, как участник этих событий, твердо убежден: без героической обороны Ленинграда не было бы и поверженного Берлина».

Из статьи А.И. Щанова «Блокадная симфония» в газете «Панорама Столицы», 17 февраля 2000 года.

Текст из статьи: "По масштабам и продолжительности, по степени жестокости и потери с обеих сторон, по массовости подвигов нашего народа и армии битве за Ленинград нет аналога в истории.

… Летом 42-го, после падения Севастополя, вермахт скрытно перебрасывал из Крыма под Ленинград 11-ю армию. Прибыл с армией и немецкий асс, наставник фашистских летчиков – генерал Риксгофен. Готовился решительный штурм «упрямого» города. Для общего руководства штурмом прибыл опытный Манштейн, хвастливо заявивший, что подарил фюреру ко дню его рождения Севастополь. Собирался «подарить» ему и Ленинград.

Гитлер, вермахт были уверены в близком падении Ленинграда. Командующий группой армий «Север» фельдмаршал фон Кюхлер ждал, что вот-вот руководство города и командование фронтом, низко поклонившись, преподнесут ему символические ключи «умирающего» города. Ждал Кюхлер, как когда-то ждал их Наполеон, сидя в горящей Москве.

А в воскресенье, 9 августа 42-го, в «умирающем» городе раздались оптимистические, всепобеждающие мелодии седьмой «Ленинградской» симфонии Дмитрия Шостаковича. Это был 355-й день блокады.

Некоторым из нас, в том числе и мне, удалось послушать трансляцию музыки великого композитора в штабе батальона из старого, видавшего виды, приемника. И с гордостью за наш народ, за наш сражающийся, непокоренный Ленинград мы передавали свои чувства бойцам.

Вскоре с новым пополнением прибыли в дивизию и офицеры – слушатели симфонического концерта. И вот что они нам рассказали.

… Большой зал филармонии на Малой Садовой был переполнен ленинградцами, одетыми во все лучшее, военными.

Карл Ильич Элиасберг взмахнул дирижерской палочкой, и полилась божественная музыка. Зал замер. Слушатели забыли о войне, о блокаде. Им казалось, сто силы разума и человеческого добра победили, и война уже позади. И ленинградцы снова почувствовали себя в своем красивейшем довоенном городе.

Последний взмах дирижера – и оркестр замолк. Слушатели, загипнотизированные музыкой, не шелохнулись, словно прикованные к сиденьям. Но вот переполненный зал взорвался аплодисментами. Когда все затихло, солдат и матрос неторопливо. В глубоком раздумье подошли к авансцене молча положили 2 консервные банки и 2 буханки хлеба. За те 80 минут, пока звучала симфония Дмитрия Шостаковича, ни один фашистский стервятник с черными крестами не прорвался в ленинградское небо. По приказу командующего фронтом Л.А.Говорова хорошо поработали наши дальнобойные пушки и орудия главного калибра морской артиллерии Балтийского флота. Они исполняли свою «огненную симфонию». Уже после войны, на встречах однополчан в Ленинграде, знаменитый дирижер Карл Ильич Элиасберг рассказывал нам, что оркестранты (а их было почти 80 человек) в том, 42-м, играли с таким воодушевлением, с таким подъемом, что «никогда уже после войны нам, сытым и здоровым, не удавалось так играть. А ведь они были так слабы, что я не был уверен – удержатся ли они на стульях, и некоторых хотели как-то подстраховать. В 50-е годы, - продолжал Карл Ильич, - в Ленинграде проходил международный форум музыкантов. По завершении работы его участники собрались на банкете в ресторане «Астория» – в том самом ресторане, где в августе 41-го немецким командованием был запланирован «банкет победителей» и даже отпечатаны пригласительные билеты.

И вот подходит ко мне высокий, солидный такой немец-музыкант и при притихшем зале вежливо обращается ко мне: «Да, в том военном 42-м, я был офицером одной из дивизий, блокировавших Ленинград. Мы, немцы, - народ музыкальный и. Затаив дыхание, слушали великое творение Шостаковича. Мы были шокированы. Она повергла многих из нас в оцепенение. Как мог умирающий город создать такую музыку и с таким неслыханным подъемом исполнить ее? Симфония подавляла все злое, она была пронизана оптимизмом, уверенностью в нашей победе…»

Ленинград выстоял, не дрогнув перед полчищами Гитлера. Стойкость, античное мужество и воля к победе защитников города и сегодня ошеломляют человечество.

«Их победа»,- писала газета «Нью-Йорк таймс» в феврале 1944-го, будет записана в анналы истории как своего рода героический миф… Ленинград воплощает непобедимый дух народов России».

Хорошо сказано».